До революции в городе были боулинг и казино, а в 30-е годы дома строили за месяц
История города, благодаря работе музея и краеведов, для нас не является закрытой книгой. Тем не менее в ней полно фактов, которые почему-то мало известны жителям города. Мы расскажем о нескольких таких интересных малоизвестных фактах, которые еще интереснее, если для сравнения провести историческую параллель между ними и сегодняшним днем.
Игорный бизнес начала прошлого века
В нынешнем году к Дню города в Краматорске собираются открыть первый в его
современной истории боулинг-клуб. Но, как оказалось, он будет не совсем первым в истории города вообще. Активист молодежного и революционного движения Александр Будников, живший в Краматорске с 1903 года, ставший впоследствии видным революционером и почетным гражданином Риги, в середине 20 столетия описывал в своих воспоминаниях быт дореволюционного Краматорска и его “развлекательную индустрию”.
В его рукописях есть запись о том, что у нас было казино с 4 комнатами для приезжих, бильярдная и... кегельбан. И хотя кегельбан несколько отличается от боулинга правилами и формой дорожки, все же является его ближайшим родственником.
После революции имущество казино, как и положено, было национализировано. Пианино в его центральном зале стало инструментом для обучения всех желающих, а само казино в 1919 году было предложено исполкомом переименовать в “Дом наук им. товарища К. Либкнехта”.
Продуктовая корзин а в разгар гражданской войны
Как ни странно, но один из очень успешных и ярких периодов в развитии города, в том числе и в плане социальной защиты населения, пришелся на первую половину 1919 года – самый разгар гражданской войны. В этот период в городе восстановилась советская власть. В январе город освободили от красновцев, и на полгода Краматорск стал оазисом мирного развития в самой гуще войны. Председателем совета рабочих и крестьянских депутатов в тот период был бывший токарь механического завода 28-летний Николай Шкадинов.
За это время в городе открылись 4 школы, детский сад, детские площадки, больница. Совет и исполком занялись адресной материальной помощью населению, ввели дифференцированный налог (сумма зависела от состоятельности горожан), установили фиксированные цены на продукты первой необходимости. Интересно, что в разгар голодных военных лет в продуктовую корзину с фиксированными ценами вошли: молоко, яйца, сливочное масло, творог, сметана и картофель. Ответственность за превышение ценового лимита “по законам военно-революционного времени” возлагалась как на продавцов, так и на покупателей.
В этих домах по ул. Ленина еще в 30-е годы появились лифтовые клети
Налаживали в городе и культурную жизнь. Организовывались театральные кружки, передвижной кинематограф и т. д. Самым грандиозным должен был стать большой праздник с массовым шествием по улице и приезжими артистами. Артистам, кстати, как гласит один из протоколов исполкома, полагались гонорары - “с чистого сбора 50%”. Но большой “Траурный Праздник о убитых вождях Пролетариев и Крестьян Германии К. Либкнехта и Р. Люксембург” не состоялся. Планируемое открытие памятника вышеупомянутым вождям - тоже. А в конце июля уклад жизни города временно изменился: Краматорск заняли дивизии Деникина.
Дома за три недели и первые лифты
В период грандиозной стройки будущего машиностроительного гиганта НКМЗ, наряду с остальными, остро возник и жилищный вопрос. В 1932-33 годах киевский институт градостроения разработал проект застройки “соцгородка” в Краматорске. Темпам, как, впрочем, и качеству, строительства могут позавидовать и нынешние застройщики.
Так выглядела площадь Борзенко в 50-е годы
Краматорск в какой-то мере стал первым в СССР полигоном для испытания новой строительной технологии – строительства домов из крупных шлаковых блоков. По некоторым данным, здесь даже проходили всесоюзные мероприятия по обмену опытом.
Новая технология позволила вести строительство такими темпами, что всего за полгода было возведено 100 домов – нынешний 17-й участок. По такой же технологии строились не только простые двухэтажки без изысков, но и 4-этажки в районе улиц Ленина, Марата, Шкадинова с лепниной и элементами украшения. Ударная бригада выгоняла коробку 4-этажного дома за 3 недели. Скорость строительства была не в ущерб качеству. Дома пережили многое, в войну были полностью выжжены изнутри, но затем восстановлены в своих старых стенах, а квартиры в том районе и по сей день считаются самыми дорогими и престижными в городе.
Уже в наше время в Краматорск по работе приезжал один из профессоров архитектуры из Харькова. Пройдя по району старой застройки, он отметил, что архитектура жилых 4-этажных кварталов того времени имеет характерные признаки немецкого стиля. Возможно, киевский институт использовал тогда при проектировании Соцгорода старые немецкие образцы проектов.
Лифтовое хозяйство города, кстати, берет свое начало тоже из 30-х годов. Многие краматорчане наверняка видели два дома по ул. Ленина напротив парка Пушкина, которые, будучи четырехэтажными, имеют по углам надстройку до 7 этажей. Если зайти в подъезд, можно увидеть старые лифтовые клети. Это и были первые лифты в Краматорске образца 30-х годов.
ДКиТ НКМЗ мог “остаться без крыльев”
Единственный в городе памятник архитектуры – здание ДК и Т НКМЗ - наверняка мог не стать таковым, исполни тогдашнее руководство завода волю Москвы, которой строго предписывалось исключить в строительстве всевозможные архитектурные изыски и ударными темпами гнать безликие серые коробки жилых “хрущевок”.
ДКиТ НКМЗ мог остаться без колонн и “крыльев”
Фундамент дворца был заложен еще до войны, но его активное строительство велось уже в мирные 50-е. Сначала велось ни шатко ни валко, поскольку основной подрядчик – трест “Донмашстрой” - специализировался на строительстве жилых домов, а дворец строил “между делом”. Потом стройку передали в ведение заводского СМЭУ. И уже на рубеже 50-х и 60-х годов, когда центральная часть была возведена и начиналось строительство правого и левого крыла (спортивная и клубная части), в Краматорск пришло письмо Минтяжмаша и Госстроя СССР с рекомендацией внести изменения в проект дворца. Предписывалось клубную и спортивную части не строить, оставив только центральную со сценой и холлами. В письме содержалась ссылка на высказывание Никиты Хрущева о необходимости приостановления в стране всех видов строительства, кроме жилого.
Тогдашний директор завода В. И. Глазырин пригласил к себе замдиректора по быту А. М. Стацкевича и начальника АХО с книгой регистрации входящей почты. После короткого разговора письмо и всякие его “следы” исчезли, а дворец был достроен.